В августе 79-го, или Back in the USSR - Страница 20

– К твоему сведению, мы с Женей заканчиваем Московскую консерваторию имени Чайковского по классу вокала и даже поем в подпольном вокально-инструментальном ансамбле «Ласточки Кремля», – похвасталась Марина.

– А почему не в Ленинграде? Там же тоже есть «консерва».

– Есть, имени Римского-Корсакова, но у маман знакомые в московской, да и я захотела подальше от родителей, – призналась Женя.

– Да мне вас сам бог послал! Поехали вместе со мной в санаторий «Анапа», там Намин живет, я хочу ему песню показать, а петь особо не умею!

– Особо – это слабо сказано! – Девушки захихикали. – Мулявин из тебя никакой!

Я позвонил водителю, и, пока мы заканчивали с последними раками, подъехала машина. Спрятав ноутбук в сейф, я взял магнитолу, и наша слегка выпившая компания отправилась к санаторию «Анапа». Он находился недалеко от автовокзала на улице Гребенской. За пять рублей вахтер сам проводил нас в большой киноконцертный зал, где репетировали «Цветы». Несколько ребят возились с аппаратурой на сцене, а двое стояли у входа и курили.

– Опа, Саруханов! – удивился я, узнав одного из курящих. Правда, Игорь был совсем молодой, но такой же круглолицый и патлатый. – Здравствуйте! А где нам найти Стаса Намина?

– Ничего себе, Игорь, тебя узнают, а меня нет! – второй курящий повернулся к нам, и я увидел знакомый прищур армянских глаз. – Здравствуйте, я Намин.

– Меня зовут Артур, это Женя и Марина. Мы хотели бы показать вам новую песню.

– Что за песня? Кто написал, ты?

– Да.

– Ну, давай.

Я включил магнитофон и сунул девчонкам текст. Они запели прямо у входа. Во время пения вокруг нас собрались все остальные музыканты: Володя Васильев, Миша Файнзильберг и Саша Слизунов. Их привлекли поющие симпатичные девушки.

– Звучки неплохие, и песня вроде ничего, – похвалил Саруханов.

Надо же, ему понравились примитивные звуки проигрывателя караоке LG! Что бы он сказал, услышав мой Korg i3!

– Не наш стиль, – категорически заявил Стас. – Это надо Кобзону или Магомаеву. С руками оторвут! А что за клавиши? Не узнаю звуки. Yamaha?

– Korg. – Я растерялся: Стас Намин не взял свою самую популярную песню! Ничего себе прикол!

– Korg? – с удивлением повторил Стас. – Какая модель?

– «М-1». – Я все еще не мог прийти в себя, поэтому машинально ответил, вспомнив свой первый синтезатор. (Позже вспомнил, что «М-1» был разработан в 85-м году.)

– Не видел такой, – с огорчением сказал Намин. – Новый какой-то?

– Да, очень новый.

– А еще песни есть?

– Есть, только не с собой.

– А откуда ты Игоря знаешь?

– Да видел как-то на концерте, – соврал я.

– Теперь он у меня играет. Мы его из «Синей птицы» переманили. Классный гитарист, музыкальную школу по классической гитаре закончил.

– Да ладно, тебе, Стас, перехвалишь, – смущаясь, сказал Игорь.

– А я думаю, что Игоря ждет потрясающая карьера поп-музыканта и композитора! – выпалил я. – Еще заслуженного дадут!

– Поп – это от слова «попа»? – спросил с улыбкой Намин.

– Нет, от слова «популярный». А у тебя дед кто был, авиаконструктор?

– Нет. В правительстве работал, за торговлю отвечал до 64-го года.

– А вы почему название поменяли? «Цветы» ведь раскрученный бренд?

– Что такое бренд, не знаю, а группа «Цветы» Министерством культуры запрещена… цитирую постановление… «как пропагандирующая буржуазные идеи хиппи». – Стас вздохнул. – Вот такие дела. А в какой студии записывал?

– В своей. у меня в Перми студия. – А что мне еще оставалось сказать? Что у меня дома музыкальный центр LG-караоке с его песнями?

– В Перми студия? – с удивлением проговорил Стас. – Не слышал. От филармонии?

– Нет, во дворце культуры. У нас завод имени Свердлова авиамоторный, богатый, он и выбил аппаратуру.

– Ничего себе! А какой магнитофон. и сколько дорожек?

Я задумался. Цифровой магнитофон в моем компьютере позволял записывать до ста дорожек – лишь бы «оперативки» хватало. Я сам записывал до двадцати четырех. А сколько мог записывать аналоговый магнитофон в 1979 году? Я решил не рисковать и скромно сказал:

– Восемь. Магнитофон Fostex.

– Сколько?! – У Стаса округлились глаза. – На «Мелодии» четырехканальник!

– Да нет, Стас, я слышал, на «Мелодию» уже шестнадцатиканальный купили, – вставил Игорь.

– Все равно… ни фига себе, провинция! Какая-то Пермь! Восьмиканальный магнитофон!.. – Намин покачал головой. – Слушай, а туда пристроиться можно на запись? Там кто рулит?

Выхода у меня не было, поэтому я сказал:

– Я. Только мне, наверное, придется скоро в Москву переехать.

– А когда? Может, мы успеем? – Стас явно заинтересовался. – Ради такого дела мы и в Пермь приедем. На «Мелодию» пробиться вообще невозможно!

– Я думаю, мне удастся все в Москву перевезти. По крайней мере, магнитофон.

– Да магнитофон – это самое главное! Ничего себе!.. Это что же, у тебя будет частная студия? В Союзе? – Он с удивлением смотрел на меня. – О таком я еще не слышал!

– Ну почему частная, найду какую-нибудь крышу – филармонию или ДК. Поможешь?

– О чем разговор! – возбужденно воскликнул Намин. – Да у тебя очередь будет стоять из народных артистов!

Мы поговорили еще немного, договорились встретиться завтра, после концерта. Стас дал нам контрамарки на концерт, и мы поехали домой. По дороге девчонки с интересом обсуждали знакомство, а я обдумывал комичность ситуации с песней «Мы желаем счастья вам!». Вообще-то она действительно не в формате нынешних «Цветов», более народная, простоватая, что ли. Но надо же, как поменяются вкусы у Стаса за какие-то пять – семь лет!